Новости Трубы

Россия и Германия подписали соглашение о строительстве газовой трубы по дну Балтийского моря. Министр обороны Польши Радек Сикорский сравнил это соглашение с пактом Молотова-Риббентропа.

Ничего странного в том, что одна страна поставляющая углеводороды другой стране, желает сделать их транспортировку максимально стабильной и дешевой. Другое дело, что совершенно неизвестно, удастся ли с экономить на подводном трубопроводе, строительство которого обойдется на как минимум шесть миллиардов долларов дороже любого наземного. Так же сложно предсказать экологические последствия, которые будет иметь это строительство на и без того довольно загрязненное Балтийское море. Однако, строя трубопровод в обход Украины, Белоруссии, стран Балтии и Польши, Россия разыгрывает политическую карту. Слишком велик соблазн сказать соседям: осторожно, вы теперь не единственные, в случае чего, справимся и без вас; а вот излишняя несговорчивость может повлечь за собой закрытие газового крана.

В этой связи становится понятным возмущение поляков. Если строительство газопровода ведется лишь только с целью навредить их стране, то почему Германия, их верный союзник, соглашается на это предложение? Неужели Берлин разделяет желание Москвы навредить новым членам Евросоюза? Неужели немцам нужны какие-то особые партнерские отношения с Россией, даже в обход половины ЕС? А как же тогда общеевропейская внешняя политика?

Рейхсканцлер Ангела Меркель оказалась в затруднительном положении. Договор о строительстве был, как известно, заключен ее предшественником Герхардом Шредером, с подачи лично президента Путина. Почти сразу после победы христианских демократов и отставки Шредера, Германию потрясла новость: бывший рейхсканцлер получает высокий пост в правлении компании, которая будет заниматься строительством нового газопровода. Общественность Германии была в шоке. Было ощущение развертывающейся перед глазами шпионской драмы: сотрудник КГБ, подполковник Путин завербовал высшее лицо государства, уговорил его подписать бумаги о сомнительной и скандальной стройке, подкупив теплым местечком в совете директоров будущей компании.

С одной стороны, преемственность власти означает, что договоры, подписанные предшественниками должны неукоснительно соблюдаться. К тому же, отказ от проекта скорее всего снизил бы репутацию немецкой экономики в глазах инвесторов. С другой стороны, одной из главных декларируемых целей Ангелы Меркель, как главы правительства Германии, было более критическое отношение к России и восстановление тесных и дружеских связей с США.

Эта история требует небольшого лирического отступления. Как известно после Второй Мировой, Маршалловой помощи и образования НАТО, США и Западная Европа были союзниками против общей угрозы – СССР. После падения коммунистического режима и распада Союза, общий враг исчез, а вот интересы относительно новообразовавшихся стран, в том числе и России, оказались немного разными. Для Европы, по причине ее географической близости к бывшему социалистическому блоку, вопрос мирного сосуществования и налаживание партнерских отношений был, понятно, первостепенным. Для США, в виду их удаленности, это было не так насущно. Зато, после распада СССР они оказывались в роли единственной в мире сверхдержавы. Теперь, важно было сохранить и закрепить свое лидерство.
В силу слишком уж очевидного могущество США и географической близости России создавались предпосылки для образования антиамериканской союза из Западной Европы и России. Однако, им бы навряд ли суждено было реализоваться без агрессивного поведения США. Уже бомбежки Югославии вызвали недовольство Европы и всплеск антиамериканизма в России. Этот процесс усугубился с приходом к власти в США «христианских правых», в лице Джорджа Буша младшего. Левой секуляризированной Европе была чужда политика и риторика новой американской власти. Однако, для того, чтобы процесс отчуждения достиг своего апогея, потребовались войны в Афганистане и, особенно, в Ираке. Тогда уже всерьез заговорили об «антиамериканской оси» Москва-Берлин-Париж, причем, именно Москва играла в нем явно доминирующую роль. Президент Путин в то время неожиданно стал самым популярным политиком Европы. Это – несмотря даже на кровавую войну в Чечне, которая лишь немногим ранее вызвала дружное осуждение европейской общественности.

Итак, Старая Европа стала сближаться с Россией на почве общей антипатии к США. Но была еще и другая Европа – т.н. Новая Европа, страны бывшего социалистического блока. Они совершенно не собирались противопоставлять себя Америке, т.к. они еще помнили ужасы коммунистического правления и смотрели на США как на своих освободителей. В результате получалась очень интересная картина противостояний: бывшие союзники США, вместе с Россией, с одной стороны и бывшие союзники России и США – с другой. Рокировка двух половинок Европы, Росси и США обменялись между собой союзниками.

Существовало, однако, две проблемы. Во-первых, процесс объединения Европы подразумевал некую общую внешнеполитическую концепцию. Понятно, что Германии, чей лидер открыто ездил в гости к Путину и Латвии, где люди, воевавшие на стороне Гитлера и участвовавшие в массовых уничтожениях евреев считаются национальным героями, только потому, что воевали еще и против русских – будет сложно найти общую концепцию отношения с Россией. Вторая проблема заключается в том, что сколько бы мы не критиковали США, сложно не заметить, что прочие претенденты на роль супердержав, как то Россия, Китай, арабский мир – по сравнению со Штатами представляют из себя одну большую тюрьму. Если США регулярно нарушают права человека, то есть такие цивилизации, где само понятие «права человека» является совершенно чуждым и смешным. На протяжении последних лет Россия раз за разом доказывала этот тезис: закрытие оппозиционных телеканалов, подавление политических оппонентов, запрет на действие общественных организаций, поддержка таких одиозных режимов как белорусский и туркменский, продолжающаяся война в Чечне и т.д. Европейским политикам становилось все сложнее закрывать глаза на подобные шаги российской власти.

Итак, Ангела Меркель собиралась занять более жесткую позицию по отношению к России и углубить отношения с США. Другими словами, она хотела предпринять шаг для объединения Европы. Теперь приходится констатировать, что России, с помощью углеводородной приманки, все же удалось вбить клин между европейскими державами. В данной ситуации можно лишь с сожалением констатировать, что подобная зависимость политической воли от поставок углеводородов замечается за Европой не впервые. Еще в период арабо-израильских войн социалистическая Европа наотрез отказалась поддерживать социалистический же Израиль, лишь бы не подвергать опасности свою нефтяную кормушку.
В связи с этим, можно было бы много говорить об альтернативных источниках энергии, как то атомной энергии, водороде, этаноле и т.д. Однако, мне кажется, что более актуальным для Европы сегодня является вопрос о трусости и лицемерии избранных ею лидеров.